В последнее время усилился поток нападок на все высокое, светлое, несущее людям истинную Красоту, одухотворенное Искусство, Культуру. Происходит не только подмена понятий, но и чисто физическое вытеснение созидательных, культурных начинаний явлениями псевдо- и антикультурными.

Много также развелось и активных тушителей Культуры. У нас на Украине для их деятельности даже появилось свое название – бузинизм (от фамилии самого оголтелого очернителя имен дорогих народному сердцу творцов украинской культуры Т.Шевченко, Н.Гоголя, Леси Украинки, Ивана Франка).

В этой вакханалии разрушения нарастает и противостояние созидательным идеям, принесенным человечеству Блаватской и Рерихами. Формы этого противостояния весьма разнообразны: от оголтелых нападок, рассчитанных на неосведомленную аудиторию (О.Шишкин, А.Кураев), до тонко замаскированного “сочувствия” и даже “сотрудничества” (В.Росов). И чем дальше, тем изощреннее становятся методы этих тушителей всего светлого и прекрасного.

В связи с этим проблема защиты Имен и наследия Рерихов и Блаватской вырастает в целое исследовательское направление, ибо для того, чтобы распознать, а главное убедительно показать разрушительный характер некоторых явлений (публикаций, выступлений и т.д.) порой нужна серьезная научно-исследовательская работа. Пришло время поставить дело защиты Имен на научную основу.

В своем выступлении я хочу поделиться некоторым анализом, возможно, на сегодняшний день самого завуалированного явления, разрушительное действие которого можно сравнить с подземными водами, беззвучно и незаметно для глаз размывающими грунт. Я имею в виду Л.Дмитриеву и ее книги.

Мы знаем, что многие в рериховском движении гласно и негласно поддерживают Дмитриеву, пользуются ее книгами для подготовки лекций и занятий в группах, используют их как источник информации об исчезнувших цивилизациях, о расах и подрасах, о магии чисел.

Давайте попробуем разобраться по сути, что же несут читателю книги Л.Дмитриевой.

Такой подход автора к назначению своих книг вызывает недоумение. Во-первых, обычно авторами учебников являются ученые – доктора, профессора, академики – специалисты в своей отрасли знаний. Но Дмитриева, вроде бы себя специалистом в той области знаний, которой посвящены ее книги, не считает. Она пишет: “Конечно же, автор пособия ни в ком случае не может претендовать на полное раскрытие любой затронутой темы. Она не обладает для этого надлежащим знанием…”.

Кроме того, как мне думается, идея создания учебных пособий широкого назначения по сокровенному знанию или эзотерической философии вряд ли покажется своевременной тому, кто знаком с элементарными этическими основами нового мировоззрения.

Дмитриева излагает некоторые из них: “Великие Учителя знали: младенческому человечеству бесполезно было бы передавать Знания в чистом виде”. И еще: “Тот, кто готов, тот чувствует сердцем, что эзотерическое знание не может быть легкодоступно и широковещательно”. Непонятно, что имеется в виду под “чистым видом” знаний, но рассуждения автора о сокровенных сроках и событиях настолько прямолинейны и категоричны, что приобретают характер истины в последней инстанции. На страницах своих книг автор неоднократно отмечает, что она постаралась упростить трактуемый ею материал, чтобы “всячески облегчить знакомство читателей с новыми понятиями”. И вряд ли кто-то будет возражать, что “учебник” тиражом в 100.000 экземпляров – это и есть широковещательность.

Но оставим пока эти противоречия в стороне и посмотрим, к какой же цели стремится автор. Во вступительном слове трехтомника Дмитриева пишет о своих задачах: “Этот труд – попытка создать для молодого читателя своеобразное Введение в ТАЙНУЮ ДОКТРИНУ. <…> Я адресую свои Беседы юным. Им открывать Врата в еще невиданную Эпоху. Их так давно закаляла Земля.

Вторая серия из семи книг предназначена уже для учителей. Задачи ее, сформулированные в предисловии, звучат так:

“1) через учителей школ дать ученикам лишь элементы Универсального Сокровенного Знания через призму Учения Христа и в свете современной науки. <…>

Попробуем проследить, как Л.Дмитриева справилась с поставленными себе задачами.

Что же нужно знать прежде, чем мочь? Мы не можем знать все то, что знали Рерихи и Блаватская, но можем на основе их трудов накапливать свои знания. Можем обмениваться результатами своих исследований, как это принято в научной практике. Среди главных задач этих исследований – изучение и популяризация творческого наследия наших замечательных соотечественников. И хотелось бы понимать, как подходить к реализации этой задачи.

В связи с этим позволю себе немного отклониться от темы своего выступления и остановиться на некоторых аспектах этой проблемы.

Существует множество самых различных по уровню, объему и широте охвата работ, целью которых является популяризация творческого наследия Рерихов и Блаватской и нового мировоззрения, составляющего суть этого наследия.

Не берусь сейчас дать анализ всей литературе этого рода. Мы знаем работы, по которым можно учиться не просто искусству популяризации, а примерам введения в научную методологию нового энергетического мировоззрения. Ни для кого не секрет, что это главным образом труды Л.В.Шапошниковой. Но очень много, к сожалению, выходит книг, брошюр и статей, которые вне зависимости от желаний их авторов, на деле только препятствуют вхождению нового в жизнь и сознания тех, к кому адресованы эти книги и статьи.

Я убеждена, что ключом к пониманию того, каким должен быть уровень популяризации может служить мысль, выраженная в книге “Братство”:

Психология человека так устроена, что когда ему подсовывают легкий нижний путь получения знаний в виде рафинированных понятий, преобразованных, выражаясь словами Л.Дмитриевой с “математически точной и краткой Сокровенной Древней Мысли во множество не сокровенных современных слов”, то с легкостью и незаметно для самого себя, он может свернуть на этот путь. Ведь так приятно без непосильного труда по изучению всех этих накопленных человечеством сокровищ Культуры, приобщиться к сокровенному знанию.

При этом нижнем пути упускаются возможности эволюционного восхождения человека, ибо, как мы знаем, только преодолением препятствий мы растем. “Ни знание точных фактов, ни феномены, ни знакомство с астральным миром победы над собой не дадут, – сказано в Гранях Агни Йоги, – Главное — это перенести бытие в мысль, а мысль — из сферы личного “я” в сферу Бессмертной Триады. Никакие интеллектуальные знания этого достижения не принесут”.

Не могу не сказать об еще одной пагубной тенденции в деле популяризации идей и наследия наших замечательных соотечественников. Об умалении и принижении их Имен и творчества либо примитивным, малокультурным изложением, что мы встречаем в книгах Л.Дмитриевой, либо осознанным сведением до обывательского уровня, как в книгах З.Г.Фосдик “Мои Учителя” и “Письма в Америку”, изданных “Сферой” под опекой Д.Энтина.

Можно понять и извинить наивное восприятие многих событий Зинаидой Григорьевной, особенно в первые годы общения со своими будущими Учителями.

Но нельзя мириться с отношением к оказавшемуся в его руках наследию директора Музея Николая Рериха в Нью-Йорке Д.Энтина. Свою позицию он достаточно прозрачно изложил в предисловиях к упомянутым изданиям, уделив столько внимания тезису о наличии “человеческих слабостей у самых выдающихся людей”. В результате такой позиции читателю представлена выборка из дневника З.Г.Фосдик и писем Е.И.Рерих, в которой на первый план выдвигаются чисто человеческие проблемы и дела, а все высокое остается как бы “за кадром”.

Ссылки на вдохновляющий пример опыта самоусовершенствования тех, кого Энтин видит прежде всего просто “людьми со всеми человеческими слабостями и несовершенствами”, лишь слабое прикрытие наготы его собственного, такого типичного для человеческой психологии, желания принизить высокое до своего обывательского уровня.

Разрушительное действие такой “популяризации” заключается в том, что у читающего гасится чувство высокого, идеального, пропадает и бережное к нему отношение. Ведь так заманчиво видеть в жизни великих людей что-то такое, что свойственно и нам, несовершенным. И при этом успокоительном самообольщении совершенно упускается из виду, что даже житейские мелочи мы видим и трактуем по своему образу и подобию, не говоря уже о том, что за этими мелочами мы упускаем самое важное, позажитейское, в деятельности этих великих людей, которое происходит параллельно с житейским.

При такой подмене значимого несущественным пропадает тот стимул к самоусовершенствованию, который дается только высокими, героическими примерами, и опять же упускаются возможности своего собственного развития, роста своего сознания.

Но вернемся к книгам Л.Дмитриевой. К профанации идеи формой. Манера написания книг не выдерживает никакой критики – ни по способу подачи знаний, ни в литературном отношении, ни с позиций этики.

Как мы знаем, Е.П.Блаватская свои комментарии к Станцам Книги Дзиан подтверждала ссылками на многочисленные мифологические источники и религиозные доктрины, труды теологов, философов и ученых, тем самым приобщая читателя к тому мировому пласту культуры, который веками формировался и наполнялся благодаря существованию древнего источника Знания. Глубоко взаимосвязано со всем культурным достоянием человечества и наследие Рерихов.

Постоянное присутствие в трудах Блаватской и Рерихов ссылок на многовековые накопления человеческой мысли стимулируют расширение кругозора и работу мысли читателя и исследователя, делают его активным соискателем истины, созидателем своего собственного знания. Мы все не раз убеждались на своем личном примере, что только с трудом добытое знание закрепляется. То, что легко приходит, также легко исчезает.

Л.Дмитриева, преподнося эзотерические истины по ее собственному выражению: “в кратком и очень облегченном изложении”, создает лишь видимость знания. Высокие понятия, заложенные в Живой Этике, “Тайной Доктрине”, Евангелиях как бы становятся более доступными, но при этом исчезает их глубинный смысл. Навязанная автором феноменальная очевидность явлений заслоняет сущность их ноуменальной стороны.

В своих учебных пособиях по новому мировосприятию Дмитриева демонстрирует подход очень свойственный старому мировоззрению, который по выражению Вл.Соловьева, – “…хочет замкнуть деятельность человеческой мысли тесным кругом относительных поверхностных явлений, или видимостей, хочет отнять у нашего познания целую область, и притом область коренную, лежащую в основе всякого познания”.

Касаясь любой темы, Дмитриева не дает глубокого развития, обоснования. В большинстве случаев она просто констатирует идеи и факты, которые почерпнула из “Тайной Доктрины”, Живой Этики и всего наследия Рерихов и Блаватской, при этом лишь изредка называя источник. Там же, где она пытается строить свои собственные умозаключения, происходит искажение смысла или подмена сути, что будет показано на конкретном примере несколько позже.

Присущая манере изложения политемность, когда в одном абзаце, или даже предложении сводятся многие понятия, имеющие самостоятельный смысл и значение, и ни одно из них не раскрывается, лишает текст выраженного содержания. Рассмотрим пример. В слове “К читателям” Л.Дмитриева пишет:

Не представляется возможным выделить главную мысль этого предложения, объединяющую многообразие приведенных автором явлений. Возможно, Л.Дмитриева намеревалась поведать о миссии Е.П.Блаватской – “открыть Врата новому мышлению”. Вероятно, говоря о школе “высочайшей эзотерической культуры”, “в результате которой” раскрываются “высшие психические силы”, автор хотела подчеркнуть, что только под руководством Великого Учителя можно реализовать такую важную задачу. При этом под понятием “Европейцев”, чье сознание должна была “взорвать” Блаватская, наверно, подразумевались те, кто обладает западным типом мышления, иначе “ответственнейшая” миссия выглядела бы слишком узко. Видимо не последнюю роль в рассмотренном абзаце-предложении автор отвела действительно важной истине, что без нового мышления невозможно братское единение народов.

Нет цельного впечатления от сформулированного автором предложения и это характерно для любого фрагмента и каждой книги в целом. Более того, облеченные в несовершенную форму и плохо увязанные между собой, нужные и важные положения как бы торпедируют друг друга, взаимно уничтожаясь, теряют суть и силу определяющих их идей.

Не упорядоченные связующей мыслью автора, многочисленные переходы от одного понятия к другому совершенно лишают смысла все построение. При этом обесцениваются и сами понятия, которых автор коснулась, но не раскрыла.

Теперь о литературном “стиле” трудов Л.Дмитриевой. Вот несколько примеров:

“Новая порция Древнего Знания”, “Индусам незачем было красть легенды у только что родившегося христианства”, “Как линии высоковольтных передач гудят от напряженья Гималаи”.

“…далее процесс ассимиляции сокровенных знаний должен идти самостоятельно, на основании желания ученика, его внутреннего позыва”.

“История свидетельствует, что за прошедшие 2 тысячи лет религии доказали свое бессилие, так как человечество с каждым веком продолжало по нарастающей не одухотворяться, а скатываться вниз по наклонной своих страстей и пороков, стало более жестоким и нетерпимым”.

“Неужели кому-то может прийти в голову, что Сыны Огня, Рожденные Предвечным Пламенем, что-то могут говорить ради красного словца, чтобы просто попугать еще очень несовершенных сынов Земли?”.

“…узкоматериалистическая наука, находившаяся в глубокой депрессии, вдруг – будто кто-то невидимый взорвал сознание некоторых ученых –– неожиданно для себя прорвала покров физического мира и просунула голову в совершенно новый для неё мир тонких космических энергий — в Тонкий Мир.

Открывая перед материалистической наукой дверь на первый этаж Науки Духовной, Великие Учителя передали современному человечеству, еще не изобретшему аэроплан, Основы Космического мировоззрения, которые призваны объединить в сознании человека мир видимый и невидимый”.

Как можно видеть из приведенных цитат, здесь присутствует не только литературная дисгармония и несоизмеримость уровня излагаемых явлений и формы изложения, но и смысловые неувязки. На примере рассуждения Л.Дмитриевой о материалистической науке мы можем видеть отсутствие взаимосвязи идущих друг за другом предложений: непонятно, с какими фактами можно связать стимулированное “взрывом” “просовывание головы” науки в тонкий мир до изобретения аэроплана. Если имеется в виду открытие радиоактивности, то это не совсем “прорывание” покрова физического мира, а если речь идет о миссии Е.П.Блаватской, то причем тут “взрыв” в науке начала ХХ века?

Но самый разрушительный результат такого примитивного изложения – это профанация высоких понятий. Наверно можно назвать Древнее Знание духовной пищей, но рассуждения о выдаче его порциями звучат неуважительно. Сравнение Гималаев с линиями электропередач, хоть и несет энергетические аналогии, но до такой степени понижает суть явления, что больше похоже на умаление, чем на поэтическую метафору. Режет ухо выражение “внутренний позыв ученика”, использованное вместо более соответствующего понятия внутреннего зова или устремления. Упоминание даже в отторгающем смысле слов “красное словцо”, “попугать” в одном контексте с понятием Сыны Огня – явная несоизмеримость. Я уже не говорю о “трехглазом знамени”.

Еще раз на этом конкретном примере хочу подчеркнуть, что, навязывая свое видение и ложное понимание, Л.Дмитриева практически закрывает читателю возможность добраться до истины. Кто же отважится на самостоятельное изучение “Тайной Доктрины”, когда все так доступно разложили по полочкам. И лишит себя тем самым чудесной радости открытия, почти озарения, к которому Блаватская подводит своего читателя и которое лежит на страницах ее труда даже в не завуалированном виде.

Приведенный пример из первой главы, как и вся эта глава – уже не просто низведение высоких идей и понятий до примитивного уровня пишущего. Вне зависимости от намерений автора такой легковесный подход, явная переоценка своих знаний и возможностей, приводит в результате к тому, что нельзя назвать иначе как принижение и даже поругание.

В связи с этим хотелось бы сказать об ответственности авторов, пишущих на темы, касающиеся наследия или Имен Рерихов и Блаватской. Не о декларации принятия на себя такой ответственности, что мы имеем, в частности, в книгах Л.Дмитриевой, а об осознании своих возможностей, критической оценке своих знаний и честного ответа хотя бы самому себе: с какой целью пишутся книги, статьи, читаются лекции, ведутся занятия в группах – для утверждения прекрасных идей, принесенных человечеству этими великими людьми, или для утверждения себя.

В любом случае, внутренняя позиция автора, так или иначе, проявится в его трудах. Вспомним торжественное и безличностное: “Труд этот написан в служении человечеству” Е.П.Блаватской.

И сравним с обращением Л.Дмитриевой к тем “кого так давно закаляла Земля”: “К вам время пришло. И я тоже дождалась своего часа и беседую с вами о том, что нам с вами дорого...”.

Н.К.Рерих в очерке “Адамант” писал:

“Вопрос относительности человеческих знаний всегда был больным вопросом. Но теперь, когда все человечество испытало последствие заградительной проволоки, когда в жизнь вошло столько знания — этот вопрос стал насущным. Люди привыкли не только думать, но и бесстыдно говорить о предметах, которые они явно не знают. Самые “почтенные” люди болезненно повторяют мнения, ни на чем не основанные. И такие суждения вносят в жизнь великий вред. Часто неизгладимый. Бесчисленны лживо знающие и почитающие себя”.

Книги Дмитриевой той незаметной для добродушного читателя профанацией самих идей, составляющих суть наследия Рерихов и Блаватской наносят делу популяризации этого наследия неизмеримо больший вред, чем все шишкины и кураевы вместе взятые.